|
|
| Субъекты | Пространство | Процессы | Контекст < ОК | Арекет | ТВ > |
КРЫМСКОЕ СООБЩЕСТВО:
В последнее десятилетие уходящего века, оказавшегося роковым для таких полиэтничных государств как СССР, Югославия, Чехословакия и ставшего серьезным испытанием в целом для Восточной Европы, мы стали свидетелями небывалого всплеска национальных чувств.
После двух мировых войн, порожденных национализмом, после начала впечатляющего эксперимента по объединению Европы, оказалось, что этнический идеал все еще сохраняет свою власть над огромными массами людей, и способен приводить к серьезным катаклизмам.
Между тем окончание 20-го века принесло не только возрождение традиционного этно-национализма, но и целый ряд новых явлений в коллективном самосознании. Так динамика распада империи породила общности, которых еще недавно не было в реестрах этнологов, но которые, тем не менее, представляют собой вполне определенные этнокультурные реальности. Например, в начале 90-х никто не подозревал о существовании такого сообщества как “приднестровцы”, но уже в 1993 году эксперты ОБСЕ не смогли подвергнуть сомнению “...явственное ощущение приднестровцами своей самобытности и неприятие большинством из них какого-либо управления из центра”. При этом “по оценки миссии ощущение приднестровцами своей самобытности не носит этнического характера, так как разделяется не только славянами, но и многими этническими молдаванами. Частично оно имеет лингвистические корни. Присутствует и географический фактор, подкрепленный острым восприятием своей истории...” (Рапорт № 13 миссии ОБСЕ в Приднестровье).
Возродилось или точнее заново родилось почти стертое казачье самосознание, заявили о себе сибиряки, русины, полещуки... Все они, как по мановению волшебной палочки, появились на линиях “разломов” имперской государственной коры и были вызваны к жизни сложными процессами нового национально-государственного строительства. Некоторые из них “свернулись” только появившись, другие продолжают мучительно обретать основы для дальнейшего существования и развития. К последним мы с полным правом можем отнести и крымскую общность.
О специфическом “крымском сообществе” было заявлено за десятилетие до его фактического возникновения в фантастическом романе Аксенова “Остров Крым”. Причем сразу были сконструированы по крайней мере две его модели. Одна – это так называемые “врэвакуанты” – временные эвакуанты – потомки ушедших с Врангелем в Крым выходцев из России. В полной мере осознавая свою “самобытность” эта господствующая на полуострове среда жила мечтой о воссоединении с прежней родиной. Именно в этой среде возникла Идея общей судьбы – стержень вокруг которого вращается вся фабула романа. Второй альтернативной версией становятся “яки” – от татарско-английского “якши-о кей” – название нового народа, сформировавшегося из потомков русских, татар, английских поселенцев и представителей других народов, некогда живших в Крыму. “Яки” имели не только свой язык, представляющий собой причудливую смесь тюркского, русского и английского, но также свою литературу, организованные политическое группы и даже фракции в местном парламенте. “Яки-националисты” прокламировали себя в качестве истинных автохтонов и одновременно как молодое творческое движение “заразительное как открытие Нового Света”, они противостояли традиционалистам и прежде всего господствующему на “острове” движению за “воссоединение с Россией” – Союзу Общей Судьбы (СОС)...
Интересно, что конструируя все это Аксенов не мог опираться ни на какую предшествующую реальность, но лишь на совершенно абстрактную возможность формирования новой этнической общности на некой географически изолированной территории. Автор и не подозревал, что условия, в которых окажется Крым после распада СССР, в некоторых весьма важных деталях будут очень напоминать реалии романа. Именно в этих новых условиях начала 90-х годов появились разнообразные политические версии “крымского регионального сообщества”.
Они в свою очередь практически ни как не были связаны с романом, опубликованном лишь в 1987 году, а явились ответом на возрождение традиционного этнического национализма на Украине и совпали с процессом воссоздания Крымской автономии в начале 90-х годов. Был повторен в разных вариантах и “врэвакуантский” миф и идея “яки-национализма”. Но наибольшее распространение получила все же не литературная доктрина. Стремясь обосновать необходимость обретения Крымом автономного статуса, ряд местных интеллектуалов выдвинули теорию “народа Крыма”, как носителя республиканского суверенитета и источника самостоятельной власти.
Как писал профессор Валерий Сагатовский: “Субъектом крымской государственности являются не русские, украинцы или татары, но единый многонациональный народ Крыма”. Поясняя свою мысль, автор ссылался на американский опыт: “Гражданин США может быть шведского или мексиканского происхождения. Но он прежде всего американец. Того же хотим и мы в Крыму...”. Идея “народа Крыма” как особого сообщества была с самого начала противопоставлена традиционному этническому идеалу, однако она не была тождественна идее “яки”, поскольку носила сугубо политический, а не культурно-национальный характер. Такое понимание “народа Крыма” в полной мере отражало настроение политической элиты общества и большей части населения полуострова и довольно быстро вошло в политический обиход.
Конституция 6 мая 1992 года принимается от имени “народа Крыма”, а в одном из первых выступлений только что избранный президент без обиняков заявляет, что “народ Крыма состоялся”. Это утверждение, как показали дальнейшие события, было несколько преждевременным. Уже в 1996 году украинские власти потребовали от униженных крымских автономистов убрать всякие упоминания о неизвестном “новом” народе из всех официальных документов. Поскольку это требование сформулировано в специальном Законе, “еретическое” словосочетание, оказалось самым неожиданным способом увековечено.
У поклонников традиционного национализма серьезные рассуждения об особом крымском сообществе вызывают либо усмешку, либо бурные протесты. Они полагают, что процесс этногенеза закончился к моменту их появления на свет и дальнейшая история будет совершаться исключительно в соответствии с конституциями национальных государств. С их точки зрения, в Крыму имеется лишь один полноценный народ – крымские татары, остальное же большинство представляет собой некое безликое “население”. Так ли это?
В 90-х годах (в середине – Крымсоцис, а в конце – соцслужба фирмы “КБ-САМ”) проводили опросы, темой которых было представление крымчан о том, что они считают своей Родиной. Так вот, этими опросами совершенно четко выявляется следующая тенденция – Крым постоянно и неуклонно вытесняет в менталитете его славянских жителей все прежние представления их о “Родине”. Для большинства крымчан именно Крым, а не СССР или Россия, как раньше, все чаще ассоциируется с этим основополагающим понятием.
За 200 лет здесь сложилась общность людей, которые по существу создали нынешний Крым и которые с полным правом могут называть полуостров своей землей. Более того, у них нет никакой другой земли кроме этой.
Крымчане (будь то русского или украинского происхождения) остро чувствуют свою самобытность, свое отличие от населения материка. Они живут в особом культурном поле, и их электоральное и в целом политическое поведение существенно отлично от того, которое демонстрируют их соотечественники за Перекопом.
Мы можем указать на три основных фактора, которые делают славянский Крым особым сообществом. Это:
- культурно-языковая обособленность региона, которая усиливается украинскими унификационными тенденциями на материке;
- географическая обособленность Крыма;
- исторические особенности региона и, прежде всего, опыт автономии.
К этому можно добавить еще известную этнокультурную нестабильность на полуострове, которая настойчиво ставит перед людьми вопросы об их идентичности и, тем самым, стимулирует обретение большинством населения собственного самосознания.
Уровень развития этого самосознания, конечно, не стоит преувеличивать . Разовьется ли оно в устойчивую идентичность – вопрос открытый, точно так же как и вопрос о типологии этой идентичности. Кстати, проблемы эти взаимосвязаны: мы ничего не сможем сказать о будущем крымского регионального самосознания, не определив, что же оно собой представляет. Версий три и все они в той или иной степени уже были заявлены:
- мы имеем дело с региональной или субэтнической русскоязычной идентичностью, с некоей региональной разновидностью “русскости”;
- перед нами зарождение “нового национального самосознания”, включающего элементы местных этнических культур;
- Полиэтническое сообщество с общей идеей.
Элементы всех трех направлений – налицо. Возможность появления “других” русских сообществ за пределами России уже излагалась в научной литературе (см., например, Пол Колсто. Русская диаспора: собственная идентичность? Эстония.: Радуга, 1993.). Представляется совершенно естественным то, что русские в диаспоре будут вырабатывать то самосознание, которое поможет им лучше адаптироваться к новой реальности. Но в Крыму попытками обретения корней заняты не только русскоязычные жители, те же тенденции имеются и в среде крымских татар. Поэтому процесс становления сообщества в Крыму значительно более широк, чем просто “укоренение” большинства.
“Новая нация” – почему бы и нет? Славян и тюрков многое связывает, не лишено смысла утверждение об общности их демографической основы (даром что ли для нас прошло моноголо-татарское иго). Крым не раз становился плавильным котлом для этносов и кто может гарантировать, что этого не произойдет и теперь?
Политическая территориальная общность – возможно наиболее привлекательная “утопия”. Каждый этнос сохраняет свою самобытность, но ключевой элемент самосознания общий – Крым как родина, крымскость.
О перспективах каждого из вариантов мы можем что-либо сказать только тогда, когда любая из этих идей превратится в самосознание, т. е. станет не просто кем-то высказанной мыслью, а ощущением большинства. Традиционные этничности постепенно уходят в прошлое, они ничего не могут дать ни разуму, ни душе современного человека, они исчерпали свой творческий потенциал, зато накопили чудовищный “негатив”. Поиски новых идентичностей – не праздное стремление, а насущная необходимость, ибо в основе ее лежит выработка стратегии выживания, выживания целых сообществ, которые только что начали отсчет своей подлинной истории.
Сетевой проект
"ОстровКрым в Океане Всемирной паутины".
Игровое развитие под девизом: "ОСТРОВИТЯНЕ,
ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ!"
Идея и управление Сергея Градировского,
реализация аналитической группы
"ОстровКрым" и ЦАГИ
Возражения приветствуются, лучшие —
публикуются.
© Ссылки на источник информации обязательны.
